100

Школьница из столицы Коми Мария Ветошкина одержала победу на всероссийском конкурсе сочинений, приуроченном к Году литературы в России. Наша землячка впечатлила федеральное жюри и содержанием творческой работы, и стилем ее изложения.

Организаторы: Минобрнауки РФ и Академия повышения квалификации и профпереподготовки работников образования. Сочинения прислали почти полтысячи учащихся со всей страны. В категории «8 – 9 классы» насчитывалось 85 творческих работ ребят от Крыма до Камчатки. Однако жюри выделило опус сыктывкарки.
«Красному знамени Севера» удалось связаться с Марией Ветошкиной. Она учится в 9 классе 26-ой школы. Выбрала тему живописи, написав сочинение в формате письма Ивана Крамского Илье Репину.
– У меня особое отношение к художникам с раннего детства. Я с четырех лет стала посещать арт-студию «Радужка», научившись рисованию, – пояснила нашему изданию школьница. – Увлечение живописью – это заслуга любимых педагогов.
По ее словам, пришлось изучить массу литературы в библиотеках и в интернет-ресурсах, чтобы проникнуться стилистикой переписки в России 19-го века, а также погрузиться в творчество и судьбу одного из классиков Ивана Крамского.
– Среди его полотен больше всего привлекает «Неизвестная». Мастер портрета написал картину, которая меня завораживает! – высказалась собеседница «Красного знамени Севера». – Вокруг этого творения много загадок. Специалисты до сих пор исследуют историю создания, окутанную разными версиями.
Мама Татьяна Ветошкина, преподаватель по классу фортепьяно в республиканском колледже искусств, добавила «Красному знамени Севера», что очень рада за любимую дочь.
– Замечательно, что Маша победила, достойно представив республику на федеральном уровне, – отметила нам Татьяна Вячеславовна. – Свою судьбу она мечтает связать с театральной стезей. Надеется поступить в коллеж при Московском театре под руководством Олега Табакова. Между тем, владение живописью и познания в этом направлении искусства пригодятся по жизни. Вообще, без любви к культуре полноценное саморазвитие человека, на мой взгляд, просто невозможно!

Дарья ШУЧАЛИНА

Удивительный человек этот меценат...
из переписки И.Н. Крамского с И.Е. Репиным
30 марта 1883 года

Дорогой Илья Ефимович, прошу прощения за задержку с ответом. Я был весьма увлечен написанием одной картины. Думаю, вы уже слышали о моей «Неизвестной». Портрет имел огромный успех на выставке. «Дама в коляске в час прогулки по Невскому, от трех до пяти часов пополудни, в бархатном платке с мехом, с величавой смуглой красотой полуцыганского типа…», – так о картине написали в «Биржевой газете».
Имя изображенной на полотне девушки называть не стану. Хочу, чтобы для всех она так и осталась Неизвестной. В этом ее таинственная прелесть. Особа, с которой я писал, увлекла и меня самого. Столь надменный, обольстительный, но в то же время загадочный и неприступный взгляд, величественный, гордый, изящный стан и несовместимость ее полуцыганской внешности с манерой одеваться по последней петербуржской моде способны завлечь каждого.
Но вот что удивительно: Павел Михайлович Третьяков ни слова не сказал мне о портрете. Он лишь постоял в толпе, выслушал одобрительные речи критиков, а затем удалился. Сегодня утром я получил письмо от Павла Михайловича, в котором он сообщил, что предыдущие работы нравились ему намного больше.
Вообще, удивительный человек этот меценат. Мыслит он иначе, нежели остальное общество. Будто в голове у него свой мир, совершенно не похожий на наш, настоящий. Когда я увидел Третьякова впервые, мне запомнился его взгляд. Клянусь, что никогда таких глаз не видел. Смотрит так, будто ищет истину, правду, сущность души каждого человека. Похоже, что он постоянно сравнивает свою картину мира с реальностью.
Павел Михайлович является авторитетом для многих, в том числе и для меня. Помню, он решил собрать портреты наших русских писателей. Он хотел, чтобы в коллекции непременно был портрет Толстого. Но сколько художники Льва Николаевича ни упрашивали, он отказывался позировать.
Так Павел Михайлович дал мне задание написать портрет этого великого человека. Раз просит Третьяков – значит, это важно. Поехал к Льву Николаевичу в Ясную Поляну, уже не надеясь, что он согласится. По приезду устроился, поговорил с Толстым и ненароком упомянул имя Павла Михайловича Третьякова. Услыхав эту фамилию, писатель согласился. Он отложил написание «Анны Карениной», и мы начали работу над портретом…
Вы знаете, Илья Ефимович, у Павла Михайловича настолько непререкаемый вкус относительно живописи, тонкое художественное чутье, что никто не посмеет купить картину, которую выбрал Третьяков, даже сам император.
Цели его мне до конца неясны. Вот покупает он полотно, любит живопись, но ведь не всякое приобретет. Картина такую честь еще заслужить должна. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что нам, передвижникам, Павел Михайлович в денежной помощи отказал, цитирую: «Я направляю мои силы на один пункт близкого мне дела. Если я делаю недостаточно на этом пункте, я готов и еще напрячь, но не разбрасывать в разные стороны». И понимай, как хочешь, что это за «пункт» такой. Я думаю, цели его благие, великие. Умный он человек, вот и решил просвещать всех желающих. Казалось бы, у Товарищества передвижников та же цель, однако, поддержки от Павла Михайловича ждать не приходится.
Я около семи лет веду переписку с Третьяковым (собеседник он все-таки замечательный). В письмах мы в основном беседуем о живописи. Мы с ним во многом схожи. Наши цели, задачи, отношение к искусству должно служить народу, показывать жизненные реалии и проблемы общества, какими тяжелыми бы они ни были, просвещать людей и направлять их к великим свершениям.
Думаю, дорогой мой друг, Павел Михайлович – человек широкой души и необычайной скромности. Он поддерживает вдов, сирот, бесприданных невест. А уж сколько добра он сделал Арнольдовскому училищу для глухонемых детей! А сколько для нашей братии художников! Когда-то и я оказался в трудном положении, и Третьяков пришел мне на выручку, за что я премного благодарен ему. Неизвестно, куда бы судьба меня забросила, если б не этот добрый, сочувствующий человек.
У Третьякова есть престранная, но забавная привычка: покупать ненаписанные картины. Да-да, на холсте ни мазка, а полотно уже Третьякову принадлежит! Делает он так: приходит в мастерскую (уж очень любит он к художникам в гости наведываться), слушает автора и заказывает картину. Видимо, ему интересна мысль художника: идея должна воплотиться в жизнь.
Довелось ли вам, любезный Илья Ефимович, бывать в гостеприимном доме Третьякова? Настоящий музей! Картин невиданное множество! Уже несколько пристроек сделали, чтоб полотна поудобней разместить. Гостил я однажды у Павла Михайловича. Довелось мне побывать в его кабинете. Икон там столько, что любой храм позавидует. И посетить его дом-галерею может каждый: от царя до крестьянина. Словом, необычный дом, сказочный, как и его хозяин.
Без всякого сомнения, Павел Михайлович Третьяков – это отзывчивый гений с глубокой душой и философским умом, который стремится просвещать общество и поднимать российскую живопись на высокий уровень. Думаю, покупка картины Третьяковым – большая честь для любого художника. Этот человек с каким-то, должно быть, дьявольским чутьем. Надеюсь, что когда-нибудь мою «Неизвестную» можно будет увидеть в Лаврушенском переулке.
Желаю и вашим картинам оказаться в коллекции Павла Михайловича.

С уважением, Иван Николаевич Крамской